— Не очень… — честно признался крылан.
Она опять вздохнула.
— Целители для того и пьют снадобья, чтобы не черпать силу из собственного тела, поскольку она быстро закончится, и тогда… все еще не понял?
— Ты хочешь сказать… — Он ошеломленно уставился на хрупкую маленькую девушку. — Всякий раз, исцеляя кого-нибудь, ты уменьшаешь собственную жизнь?!
— Не всякий, — она покачала головой. — Но сегодня — да, потому что у меня не было ни одного зелья.
— Почему же ты не послала за ними? Я бы мог слетать.
— Не послала, — повторила она с безразличным видом. — Забыла…
— Ты могла бы отказаться… — Джа-Джинни осекся.
Эсме посмотрела на него с грустной улыбкой, которая была куда красноречивей слов о долге и предназначении. Впрочем, он и сам все понял.
— Клятва Эльги, да… — Крылан нахмурился. Не отказывать, не жалеть сил, не читать чужих мыслей. Третий завет они все понемногу нарушают, в этом Эсме сама призналась, а вот первые два нарушить невозможно. Внезапно он кое-что вспомнил и похолодел. — Эсме, как же… когда ты спасла Кузнечика, у тебя ведь тоже не было…
Крылан замолчал, ошеломленный открывшейся истиной, такой простой и страшной. Все в мире имеет свою цену, но стоит ли платить? Сколько лет своей жизни она отдала в обмен на жизнь юнги?
— Но как же ты с этим живешь? — растерянно спросил он.
Целительница пожала плечами.
— Дар — часть меня, и я не могу его не использовать. Велин не уставал повторять, чтобы я везде носила снадобья с собой, потому что иначе недолго протяну. В общем-то, целители редко доживают до сорока. Велин был исключением, он… предусмотрительный. Был. — Она вздохнула. — Это нелегко, конечно, но… как ты живешь с крыльями за спиной? Просто не можешь иначе, потому что таким родился.
Джа-Джинни покачал головой. Это было выше его понимания.
С карниза сорвалась красноглазая летучая мышь и нахально пролетела перед самым носом крылана; он машинально взмахнул рукой, хотя знал — вертлявую мелочь ему не поймать.
«Интересно, где сейчас Кристобаль?» Появление искр означало, что магус больше не может сдерживать огонь — а значит, ему пора исчезнуть на некоторое время. Об этих странностях знали только Джа-Джинни, Эрдан и Умберто: им приходилось всякий раз выдумывать истории, которые позволили бы объяснить отсутствие капитана. Он появлялся чаще всего под утро — пропахший гарью, смурной и немногословный…
Эсме споткнулась — раз, другой. До пристани было еще далеко, и Джа-Джинни, искоса поглядывая на свою спутницу, попытался прикинуть, сумеет ли подняться в воздух с девушкой на руках. Стоило ему лишь подумать об этом, как Эсме тотчас приободрилась и зашагала быстрей.
Крылан вздохнул. Он понимал, что это не совпадение: хотя Эсме и повторяла не раз, что мыслей не читает, все-таки она очень тонко чувствовала настроение тех, кто был рядом. «Как будто мне одной «Невесты» было мало…»
Улица вильнула вправо и устремилась вниз; воздух здесь был другой — сырой, пахнущий солью и рыбой. Пение цикад заглушали звуки трактирного веселья — звон гитарных струн, невнятный шум разговоров, отголоски смеха…
…и слабый, еле слышный крик: «Помогите!»
Джа-Джинни остановился и беспомощно завертел головой; крик больше не повторился, и крылан не мог понять, откуда он прозвучал.
— Там! — Эсме уверенно взмахнула рукой в сторону узкого проема между домами, ведущего, должно быть, на соседнюю улицу. Крылан, чей слух был намного острее человеческого, удивленно воззрился на целительницу.
— Я чувствую опасность! — сказала она. — Ну, ты долго будешь стоять?
Ширина прохода едва ли превосходила локоть: даже Эсме протиснулась бы лишь боком, а уж крылья Джа-Джинни в нем ни за что бы не поместились. «Стой здесь», — сказал он целительнице, а сам, отойдя на несколько шагов назад, попытался взлететь.
Не вышло.
Мощные крылья не приносили ни малейшей пользы там, где не было возвышенности, с которой он мог быспрыгнуть. Поднялся ветер — только и всего. В сердцах помянув кракена, Джа-Джинни собрался предпринять вторую попытку, и тут целительница негромко спроси его:
— Почему ты взлетаешь, как человек?
Разве птицы ходят на двух ногах, держа спину прямо? Разве люди могут летать?
Но он не человек и не птица, он — нечто среднее. Джа-Джинни даже не успел обидеться, как внезапное прозрение озарило его, словно вспышка молнии. Он вспомнил, как взлетали чайки с палубы «Невесты ветра, а потом закрыл глаза и представил себя чайкой.
Миг спустя он был в воздухе.
На соседней улице, темной и грязной, он не стал сразу садиться, а пролетел над головами людей, обступивших скорчившуюся на мостовой фигурку. Их было четверо — рослые, широкоплечие, в плащах с капюшонами. «Что я делаю?» — вдруг подумал Джа-Джинни, словно проснувшись. У него не было оружия, а намерения этой странной компании определенно не были мирными. Ждать помощи от «Невесты ветра»? Если он не опустится на землю, им его не достать — а до тех пор фрегат будет дремать у причала, как младенец, и даже если проснется, от этого ничего не изменится: Крейн бродит неизвестно где, Эсме стоит неподалеку… а Эрдан вряд ли сумеет распознать грезы корабля, если опасность не будет угрожать члену команды.
Он пристроился на плоской крыше одного из домов и оттуда небрежно спросил:
— Эй, а четверо на одного — не маловато ли? Вдруг он вас одной левой к Великому шторму отправит?
Один из людей в черном поднял голову. «Главный?..»
— Тебе какое дело, крылан? Лети своей дорогой и не…